Познавательное значение художественной литературы детективного жанра

На основе теоретического анализа с использованием комплексного подхода и метода экспертных оценок обосновывается познавательно-эвристическое значение художественной литературы детективного жанра.

Отмечается ее способность оказывать на читателей познавательно-эвристическое воздействие: формировать интерес к научной мысли, умение догадываться; стимулировать научную и изобретательскую мысль; популяризировать научные знания; формировать у читателей нравственные и правовые взгляды, убеждения, установки, умение бороться, эффективно преодолевать жизненные трудности; способствовать повышению нравственной и профессиональной культуры юристов, формированию умения раскрывать преступления в условиях неочевидности, использовать в процессе доказывания косвенные улики. Ключевые слова: творческая деятельность, духовный синтез, детектив.

Одна из актуальных задач современности состоит во взаимном обогащении представителей различных видов творческой деятельности, в своеобразном духовном синтезе. Отмечая эту тенденцию, академик Б.М.Кедров в заметках об очерке О.Э.Мандельштама “К проблеме научного стиля Дарвина” писал: “...поэт читает Дарвина и его пленяет стиль и слог, каким великий натуралист написал свои бессмертные творения... если поэт, подойдя с эстетической стороны, может оценить труды естествоиспытателя, то и ученый в состоянии с научной стороны проанализировать художественное произведение... В итоге все глубже и все полнее раскрывается то общее, что объединяет все виды творческой деятельности человеческого духа” [Пути в незнаемое. М., 1980, с. 446]. Художественные произведения могут рассматриваться в разных аспектах.

В статье предпринята попытка проанализировать художественные произведения с точки зрения их познавательно-эвристического значения. С этой целью мы обратились к произведениям детективного жанра и попытались проследитъ их способность оказывать на читателя специфическое воздействие в отличие от воздействия, которое они испытывают от произведений других жанров (научно-фантастического и научно-популярного).

Основное внимание мы уделяем произведениям детективного жанра, во-первых, потому, что они по своей форме и содержанию, прежде всего благодаря использованию художественных средств изображения процесса мышления в условиях неочевидности, представляют наибольший интерес для такого анализа. Во-вторых, потому, что детективный жанр по сравнению с другими литературными жанрами, например научно-фантастическим, недостаточно изучен специалистами, в том числе и литературоведами, среди которых преобладает пренебрежительное отношение к нему. В предисловии к книге Тибора Кестхейи “Анатомия детектива” критик Г. А. Анджапаридзе отметил, что, в то время как на Западе новинки детективного жанра регулярно рецензируются в престижных литературных изданиях и существует немало критических и даже литературоведческих работ, в том числе и академического характера, “в наших редакциях и издательствах к детективам относятся с некоторым пренебрежением, не говоря уже о литературоведах, большинство которых считают изучение детективов делом несерьезным” [Кестхейи Т. Анатомия детектива. Дебрецен, 1989, с. 6].

В этой связи перед нами стоит еще одна сугубо практическая задача: помочь сторонникам распространенного среди интеллигенции снобистского отношения к детективу посмотреть на него несколько под иным углом зрения и при желании использовать его познавательно-эвристический потенциал в своей творческой деятельности.



Одной из самых замечательных жанровых особенностей детектива, которую, по-видимому, он унаследовал от своего литературного предка — философской повести Вольтера “Задиг”, является художественное отображение в нем самого интимного, любопытного и интересного в психике человека — процесса творческого мышления в условиях неочевидности, наглядное изображение напряженного поиска истины при помощи разнообразных общенаучных методов, форм и операций мышления (наблюдение, анализ, синтез, индукция, дедукция, версия, эксперимент). Эта особенность придает детективу высокий психологизм и неизменно привлекает к нему внимание самых взыскательных читателей, в том числе физиков, писателей, изобретателей и др.

“Удивительно, до какой степени... схема хорошего детективного романа напоминает метод работы наших физиков, — пишет Бертольт Брехт. — Сперва записываются определенные факты... Затем выдвигаются рабочие гипотезы, которые могли бы соответствовать фактам. Прибавление новых фактов или отбрасывание фактов уже известных вынуждает искать новую рабочую гипотезу. В конце проводится проверка рабочей гипотезы: эксперимент. Если посылка правильна, убийца в результате принятых мер должен появиться там-то” [Брехт Б. О литературе. М., 1988, с. 281]. Но самое удивительное в детективе — это то, что он как бы вовлекает читателя в творческий мыслительный процесс, помогает ему самостоятельно преодолеть основные ступени диалектического познания истины. Таким образом, детектив является своеобразной динамичной познавательно-психологической моделью, в которой наглядно воспроизведены наиболее существенные черты творческого мышления в любой сфере человеческой деятельности, в том числе и в науке. По свидетельству М. В. Волькенштейна, “ученые зачастую любят читать хорошие детективные романы — они близки им по духу. Развитие детективной литературы вызвано до известной степени теми же причинами, что и развитие научно-фантастической — повышением интереса к научной мысли” [Художественное и научное творчество. Л., 1972, с. 111].

Можно было бы добавить, что детективная литература не только формирует интерес к научной мысли, но и в какой-то степени стимулирует ее: “...научно-популярная, фантастическая и, возможно, детективная литература нужна не только широким массам, но и ученым для профессиональной работы как источник идей” [Лук А. Н. Психология творчества. М., 1978, с. 89].

Осторожное высказывание А. Н. Лука об эвристическом значении детектива, по-видимому, объясняется тем, что сегодня хорошо известна роль фантастической и научно-популярной литературы (предвосхищение новых идей и их перенос из одной отрасли науки и практики в другие), но нет еше четкого представления об эвристическом значении детективной литературы.

Можно полагать, что эвристическое значение литературы детективного жанра заключено прежде всего в реалистическом изображении внутренних, психологических условий формирования и проявлении интуиции у субъекта, находящегося в состоянии творческого поиска: его основательная профессиональная подготовка, глубокое знание проблемы и относящихся к ней фактов, наличие поисковой доминанты, сопровождающейся непрерывными попытками решить проблему, сознательное использование универсальных эвристических методов.

На эту сторону детектива специально обращал внимание А. Эйнштейн, сравнивая научное исследование с раскрытием преступления: “Со времен великолепных рассказов Конан-Дойла почти в каждой детективной новелле наступает такой момент, когда исследователь собрал все факты, в которых он нуждается по крайней мере для некоторой фазы своей проблемы. Эти факты часто кажутся совершенно странными, непоследовательными и в целом несвязанными. Однако великий детектив заключает, что в данный момент он не нуждается ни в каких дальнейших розысках и что только чистое явление приведет его к установлению связи между собранными фактами... Он играет на скрипке или, развалившись в кресле, наслаждается трубкой, как вдруг, о Юпитер, эта связь найдена. Он не только уже имеет в руках объяснение всех обстоятельств дела, но он знает, какие другие определенные события должны были случиться. Так как теперь он совершенно точно знает, где искать их, он может, если ему хочется, идти собирать дальнейшее подтверждение своей теории” [Эйнштейн А., Инфелъд Д. Эволюция физики. М., 1966, с. 12].

В подобных случаях возникновению интуитивной догадки, помогающей связать в единое целое внешне противоречивые факты, способствует эвристический метод релаксации, который заключается в снятии познавательно-психологических барьеров путем отдыха, отвлечения внимания и временного отказа от решения задачи, что приводит к снижению психологической инерции, расшатыванию непродуктивных стереотипов мышления.

В целях преодоления познавательно-психологических барьеров герои детективов умело используют и другие универсальные эвристические методы: выдвижение и проверку версий с учетом опыта решения подобных задач; формулирование вопросов-загадок, направляющих поиск неизвестного по известным его признакам; составление наглядных схем, отражающих существенные связи и отношения (например, коммуникативные связи проходящих по делу лиц); метод эмпатии — “вживания” в образы людей и других объектов познания, в том числе животных и т. п. Целенаправленное использование этих методов в расследовании помогает героям детектива абстрагироваться от броской “шелухи” случайных, привходящих обстоятельств, в “оперении” которых является сущность, отвлечься от несущественной информации, затемняющей и искажающей картину происшествия, и сосредоточить свое внимание на главном, наиболее перспективном направлении дальнейшего расследования, интуитивно предвосхитить истину. О том, что изображаемый в детективах, метод расследования преступлений имеет важное познавательно-эвристическое значение для ученых, свидетельствует и то, что недавно известный итальянский специалист в области семиотики и философии средневековья У. Эко совместно с руководителем Исследовательского центра семиотики Себеоком (США) рассмотрели Холмса как теоретика оригинального метода расследования с помощью умозаключений (см. [Контронео Роберта. Шерлоку Холмсу — 100 лет // 3а рубежом. 1987. № 1. С. 22—23]). Интерес ученых из различных отраслей науки к этому методу расследования, который, казалось бы, должен интересовать только криминалистов, носит далеко не праздный характер. Дело в том, что лежащий в основе этого метода принцип поиска неизвестного с помощью логического переосмысления минимальной информации имеет универсальное эвристическое значение для эффективного решения разнообразных поисковых задач в различных отраслях науки и практики. Например, в геофизике указанный принцип положен в основе вероятностного поиска нефти, когда ее находят не с помощью новых геофизических исследований и бурения, а путем математического переосмысления накопленной информации. При этом, как отмечает Я.И.Хургин, “здесь все выглядит... весьма не банально и происходит в стиле Шерлока Холмса, который не столько искал преступника, сколько “вычислял” его с помощью логического анализа имеющихся обычно довольно скудных данных” [Хургин Я. И. Как объять необъятное. М., 1979, с. 185—186].

В целом процесс творческого мышления в науке и детективе протекает по одному и тому же “сценарию” и после преодоления познавательно-психологических барьеров завершается постижением парадоксальной истины-открытия. Вот почему, как остроумно подметил Ф. Франк, “наука похожа на детективный рассказ. Все факты подтверждают определенную гипотезу, но правильной оказывается в конце концов совершенно другая гипотеза” [Франк Ф. Философия науки. М., 1960, с. 76 ].

Следовательно, эстетическое пространство детектива может быть рассмотрено как своеобразный интеллектуальный полигон для психологической подготовки ученых к постижению парадоксальных идей, противоречащих “здравому” смыслу. В современных условиях такой подготовке придается исключительно важное значение, особенно в фундаментальных науках, в частности в теоретической физике и математике, где парадоксам посвящен ряд научных монографий.

Например, в книге американского физика-теоретика Р. Пайерлса “Сюрпризы в теоретической физике” [Пайерлс Р. Сюрпризы в теоретической физике. М., 1988] автор на примерах из различных разделов физической теории разбирает парадоксальные “сюрпризы”, возникающие при решении новых задач, и показывает, как, казалось бы, правдоподобные ожидания не подтверждаются более тщательным анализом, результат вычислений вступает в противоречие с физической интуицией. Обстоятельный разбор многочисленных парадоксов из теории вероятности и математической статистики, теории случайных процессов содержится в книге венгерского математика Г. Секея [Парадоксы в теории вероятностей и математической статистике. М., 1990], в которой он специально обратил внимание на то, что “величайшие открытия, как правило, разрешали величайшие парадоксы (вспомните Дарвина и Эйнштейна) и в то же время они в свою очередь были источником новых парадоксов. Метод обучения Сократа, по которому о новых идеях надо узнавать через парадоксы, является самым фундаментальным, так как процесс научного познания сам опирается на парадоксы” [Парадоксы в теории вероятностей и математической статистике. М., 1990, с. 214].

Следует отметить, что в плане психологической подготовки исследователей к постижению .парадоксальных идей содержательный детектив дает то, что не может дать никакая научная монография о парадоксах: эстетическое восприятие парадоксов детектива позволяет ученому испытать, прочувствовать своеобразный интеллектуальный катарсис, интеллектуальное прозрение, очищение от сопутствующих творческому поиску ошибок и заблуждений. Имеются основания полагать, что возникающая при этом эмоциональная разрядка стимулирует решение той задачи или проблемы, над которой работает в данный момент ученый или изобретатель, поскольку она способствует афферентному синтезу тех элементов жизненного опыта исследователя, которые раньше не соединялись при попытке решить данную проблему или задачу.

Дело в том, что, как отмечает академик П.К.Анохин, “с помощью притока энергии, которую дает ряд эмоциональных разрядок, можно заставить кору головного мозга работать с большим коэффициентом извлечения. Афферентный синтез связан с энергетическим питанием от подкорковых центров, от того, что называют эмоциональным центром ... обширность мобилизации жизненного опыта есть результат в какой-то степени эмоциональной разрядки... силы воздействия подкорковых центров, которые держат кору больших полушарий в постоянном напряжении... как только подкорка дает энергетический баланс для корковой клетки, сейчас же образуется среда, богатая возможностями всяких ассоциаций... в момент, когда энергетические заряды в повышенной форме поступают в кору больших полушарий, в этот момент появляются возможности для соединения тех жизненных впечатлений, тех элементов нашего жизненного опыта, которые раньше не соединялись” [Анохин П.К. О творческом процессе с точки зрения физиологии // Художественное творчество. Л., 1983, с. 261—262].

Возникающее в процессе чтения детектива эмоциональное напряжение, особенно эмоциональная разрядка на стадии кульминации, разрешения, преодоления познавательно-психологического барьера создавая благоприятные условия для афферентного синтеза в процессе неосознаваемого интуитивного поиска, тем самым сокращает период инкубации, вызревания идеи решения сложной творческой задачи, и таким образом процесс чтения детектива может выступать в роли своеобразной “повивальной бабки” научного открытия или изобретения. Об этом свидетельствует рассказ изобретателя бинокулярного микроскопа С.Венгама. Он долго и безуспешно искал форму призмы, которая делила бы пучок света в окуляре на два пучка, чтобы превратить обычный микроскоп в двойной. Как-то вечером он читал детективный роман, совсем не думая о своем микроскопе. И вдруг ему совершенно отчетливо явилась искомая форма призмы, отвечающая задуманной цели (см. [Сухотин А. Парадоксы науки. М., 1980, с. 113]).

С.Венгам с полным основанием мог бы сказать, перефразировав знаменитую фразу великого химика А.Кекуле: “Учитесь читать детективы, господа!”. Чтение детектива имеет важное познавательно-эвристическое значение не только для ученых, изобретателей, представителей других творческих профессий, но и для любого читателя, который захочет откликнуться на призыв математика Д.Пойа: “... будем учиться доказывать, но будем также учиться догадываться” [Пойа Д. Математика и правдоподобные рассуждения. М., 1957, с. 10]. С этой целью особенно полезно читать произведения классиков детективного жанра — Э. По, А. Конан Дойля и А. Кристи.

Из современных детективов в этом отношении наибольший интерес представляет роман “Имя розы”, созданный У. Эко. Весьма примечательно, что благодаря широкому распространению этой книги, которая по итогам национальных опросов в течение девяти лет держится на первом месте в “горячей двадцатке недели”, в Италии значительно увеличивается число студентов, записывающихся на отделение истории средневековья. У нас в стране еще раньше попытку популяризировать научные знания из области археологии путем создания детективного романа предпринял сибирский ученый В. Ларичев (см. [Ларичев В. Недостающее звено. Детективный роман археологии, составленный из невыдуманных историй. Новосибирск, 1973]).

Стремление ученых таким образом популяризировать научные знания, по-видимому, объясняется тем, что художественная форма детектива идеально приспособлена для активного усвоения научных знаний читателями на уровне собственных “открытий”, благодаря тому, что детективная схема, как подметил, страстный почитатель детективного жанра С.М.Эйзенштейн, “воспроизводит исторический путь человеческого сознания от пралогического, образно-чувственного мышления к логическому и далее к их синтезу, мышлению диалектическому” [Эйзенштейн С. М. О детективе // Приключенческий фильм. Пути и поиски. М., 1980, с. 133].

В принципе по этой схеме возможно также и обучение специальным научным знаниям, в частности чтение студентам лекций, которые в идеале должны читаться и восприниматься как увлекательный детектив, ибо научные знания по-настоящему становятся достоянием сознания личности, элементом ее мировоззрения лишь после того, как пройдут горнило пралогического, логического и диалектического мышления и таким образом превратятся в личные взгляды и убеждения.

Благодаря тому что художественная форма детектива, облегчает читателю усвоение знаний на уровне собственных “открытий”, он является очень действенным средством и нравственного, и правового просвещения и воспитания, формирования у читателей, особенно у молодежи, правильных нравственных и правовых взглядов, убеждений и социальных установок, предостерегающих их от преступного и виктимного поведения.

В этом отношении полезны, например, детективы, в которых убийцы, грабители представлены не только как преступники, но и как жертвы своих корыстных мотивов, бредовой идеи о том, что во имя достижения этих целей можно пойти даже на самое страшное — лишить жизни другого человека (см. [Буало П., Нерсежак Т. Та, которой не стало // Современный французский детективный роман. М., 1989; Жапризо С. Ловушка для Золушки // Современный детектив. М., 1988, с. 360—487; Чейз Д. Весь мир в кармане // Современный детектив. М., 1988; Чейз Д. Лучше бы я остался бедным. М., 1989]). Социально-профилактическое воздействие таких произведений основывается на механизме эстетической эмпатии и катарсиса: воспринимая художественную ткань детектива, читатель испытывает иллюзию очевидца, жертвы и соучастника убийства, невольно сочувствует, сопереживает им, как бы “влезает” в их “шкуру” и очень неуютно чувствует себя в “шкуре” не только жертвы, но и преступника, вместе с ним испытывая на завершающей стадии состояние фрустрации, крушения надежд, жизненных планов.

Художественное описание переживаний оступившегося человека актуализирует нравственные и правовые чувства читателей, помогает им лучше понять, прочувствовать неоправданность риска и предполагаемой выгоды от совершенного преступления, до конца осознать, что ничье благополучие не может быть устойчивым, если оно противоречит интересам других людей и общества в целом, ибо рано или поздно преступника ожидает неминуемая расплата — приговор суда и собственной совести.

Из отечественных детективов в этом отношении наиболее удачными представляются фильм С.Говорухина “Десять негритят”, поставленный по одноименному детективу А. Кристи, и роман А. Безуглова “Преступники”, в котором психологически убедительно показаны анатомия нравственного падения взяточника профессора Баулина, его переживания, мучительное нравственное отрезвление и осознание крушения жизненных планов, лихорадочные попытки замолить, искупить вину возвращением денег, подарков и, наконец, неизбежный нервный срыв, сопровождающийся манией преследования, зрительными и слуховыми галлюцинациями и покушением на самоубийство.

Детективы исключительно поучительны для юристов, так как являются незаменимым средством развития у следователей, прокуроров и судей умения эффективно использовать, правильно интерпретировать косвенные доказательства. Содержательный детектив, в котором процесс раскрытия преступления основан, как правило, на искусном использовании косвенных улик, служит наглядной иллюстрацией мысли А.Ф.Кони о том, что “улики — это обстоятельства, которые лишь в известной совокупности, связанные между собой цепью умозаключений и логикой фактов, могут составить доказательство. Это отдельные кусочки, разноцветные камушки, не имеющие ни ценности, ни значения, и только в руках опытного, добросовестного мастера связанные крепким цементом мышления образуют более или менее цельную картину …для пользования косвенными уликами необходимо употреблять более сложный метод, необходимо в каждом случае устанавливать надлежащее между ними соотношение” [Кони А. Ф. На жизненном пути. М., 1929. Т. II, с. 167].

В основе этого сложного метода использования косвенных улик лежат два взаимосвязанных способа мышления, которые и образуют “крепкий цемент мышления”: логическое мышление, связывающее улики цепью логических умозаключений, и коммуникативное мышление, направленное на психологическую расшифровку смысловых связей между попавшими в орбиту следствия фактами, предметами, явлениями и деятельностью преступника, ее целью, мотивами. “Смысловая связь — это такое объективное отношение между двумя объектами или явлениями, в силу которого если один (одно) из них (или какая-либо грань его) имеет отношение к реализации какой-либо потребности субъекта, то и второй объект или явление также становится небезразличным к реализации этой потребности, включается в цепь ее реализации” [Леонтьев Д.А. Человек и мир: логика жизненных отношений // Логика, психология и семиотика: аспекты взаимодействия. Киев, 1990, с. 54—55].

Психологическая расшифровка смысловых связей предполагает развитую способность к эмпатии, рефлексии, ибо основным объектом коммуникативного мышления и главным объектом познания в процессе расследования являются люди, как активные субъекты деятельности, общения и познания, которые в конфликтных ситуациях, когда их цели противоположны целям следователя, способны намеренно искажать истину, прибегать к различным инсценировкам, фальсификациям доказательств и другим формам противодействия установлению истины, что существенно искажает картину происшествия, затрудняет обнаружение достоверных доказательств и восстановление по ним объективной картины расследуемого события.

Определенную познавательно-эвристическую ценность в подобных ситуациях на начальном этапе расследования для работников правоохранительных органов могут иметь и изображаемые в детективах конкретные способы раскрытия различных видов преступлений, которые по аналогии могут применяться для эффективного раскрытия подобных преступлений в реальной жизни, ибо детектив, его фокусирующие художественные детали реалистически отображают типичные способы раскрытия типичных преступлений в типичных ситуациях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ



Познавательно-эвристическое значение произведений детективного жанра состоит в том, что они: 1) формируют у читателей интерес к научной мысли, учат их умению догадываться, интуитивно предвосхищать решение проблемы благодаря тому, что в детективах реалистически отображаются общие закономерности познания истины в условиях неочевидности, в частности внутренние, психологические условия формирования и проявления интуиции у субъекта, находящегося в состоянии творческого поиска: основательная профессиональная подготовка субъекта, глубокое знание им проблемы и относящихся к ней фактов, наличие поисковой доминанты, сознательное использование универсальных логических и эвристических методов познания;

2) стимулируют научную и изобретательскую мысль, чему способствует эстетическое восприятие изображенных в детективах метода поиска неизвестного с помощью логического переосмысления накопленной минимальной исходной информации и других универсальных эвристических методов познания, а также эстетическое восприятие парадоксальных истин детектива, которые помогают ученым, изобретателям психологически подготовиться к постижению парадоксальных идей в науке и технике. Кроме того, стимулирующее воздействие оказывает и сопутствующая чтению детектива эмоциональная разрядка, способствующая афферентному синтезу, сокращению периода инкубации, вызревания идеи решения сложной творческой задачи;

3) являются действенным средством популяризации научных знаний, нравственного и правового просвещения и воспитания читателей благодаря тому, что художественная форма детектива позволяет им усваивать научные знания, правильные правовые и нравственные взгляды на уровне собственных “открытий” и таким образом превращает их в личные взгляды и убеждения, элемент мировоззрения читателей;

4) на конкретных наглядных примерах, положительном и отрицательном опыте персонажей детективов формируют у читателей умение бороться, т. е. знания и интеллектуально-волевые навыки, обеспечивающие эффективную саморегуляцию при принятии решений в экстремальных жизненных ситуациях, помогают правильно соотносить цели и средства борьбы в соответствии с правовыми и нравственными требованиями;

5) способствуют повышению нравственной и профессиональной культуры студентов юридических вузов и работников правоохранительных органов, формированию у них умения раскрывать преступления в условиях неочевидности, использовать косвенные доказательства, а также развитию эмпатии, рефлексии, умения общаться с людьми разного социального и психологического типа, понимать их.

Представляется, что духовно-практическое воздействие литературы, искусства, в том числе произведений детективного жанра, должно быть предметом специального комплексного исследования с участием психологов, литературоведов, искусствоведов, социологов, криминалистов, криминологов, а также специалистов в области теории информации, семиотики, психосемантики, технической и медицинской диагностики. Такое исследование помогло бы ученым решать свои проблемы. Например, специалистам в области юридической психологии, криминалистики и криминологии это помогло бы разработать научно обоснованную методику использования художественных средств при проведении индивидуально-профилактической работы с лицами, предрасположенными к различным формам отклоняющегося поведения, подобно тому, как врачи применяют литературу, искусство в лечебных и профилактических целях.

Вместе с тем такое исследование было бы полезным и для писателей, литературоведов, искусствоведов, профессиональных критиков, которые должны четко представлять, какой детектив имеет право на успех у современного читателя и зрителя, уметь предвидеть духовно-практическое воздействие конкретного детектива на различные категории читателей и зрителей и правильно оценивать его в контексте лучшего художественного опыта, накопленного в этом жанре.

В. В. Мельник Текст дается по изданию: “Психологический журнал”, 1992, т.13, № 3, 94-101

Помощь учащимся: кoнтрoльные, диплoмные, курсoвые от 1800 руб. за 5 дней! Шпрагалки в подарок!

[iOS] MyBook

Приложение для iPhone и iPad

Более 85.000 книг, из них 15.000 бесплатных, возможность скачивания и чтения оффлайн

[iOS] Звуки Слов

Приложение для iPhone и iPad

Слушайте тысячи аудиокниг без ограничений и без интернета, вся библиотека доступна бесплатно в течение 7 дней

Получите моментально и бесплатно карту много.ру и 100 бонусов в подарок, используйте ее при покупках и получайте бесплатные призы.

Благодаря программе малина вы получаете вознаграждения - по 16 баллов за каждые 10 руб. стоимости книг.

При каждом платеже с картой сбербанка вы будете получать на свой бонусный счет 10% спасибо.

Получайте 6% плюсами за покупки на карту партнерской программы связной-клуб.

Зарабатывайте баллы за обычные покупки и расплачивайтесь ими на АЗК/АЗС «Роснефть» и «ТНК». 1 балл = 1 рубль скидки на топливо, товары и услуги

Начисляем 45% баллами от суммы каждой покупки - просто введите номер карты тнт-club.

• ...

В том числе: посредством SMS, через системы QIWI, E-Port, PayPal, Яндекс.Деньги, WebMoney, в сети магазинов «Связной», картами Visa и MasterCard.

• о нас
• заказ
• контакты
• карта сайта